Моя жена погибла в авиакатастрофе 23 года назад — если бы я знал, что это не была наша последняя встреча.
23 года я живу с раскаянием, с того момента, как потерял свою жену, Катарину, в авиакатастрофе. Я принял боль утраты, привык к трауру. Но однажды оказалось, что судьба приготовила для меня еще одну встречу — правду, которую я никогда не ожидал.
Болезненная годовщина
Я стоял у могилы, проводя пальцами по холодному мрамору. Прошло двадцать три года, но боль никогда не утихала. Свежие розы ярко цвели перед серым камнем, словно капли крови на снегу.
— Прости, Кати, — прошептал я, мой голос сорвался, нарушив тишину. — Мне нужно было тебя послушать.
Вдруг мой телефон зазвонил, вырвав меня из раздумий. Первое, что я хотел сделать, это проигнорировать звонок, но привычка оказалась сильнее.
— Давид? — услышал я голос с другого конца провода. Это был мой партнер по бизнесу, Николаш. — Знаю, что ты сейчас на кладбище, но мне нужна одна услуга.
— Что именно? — я откашлялся, пытаясь говорить нейтральным тоном.
— Наш новый сотрудник прилетает из Германии. Можешь встретить его в аэропорту?
Я бросил последний взгляд на могилу Катарины.
— Конечно, сделаю.
— Спасибо, друг! Ее зовут Лилла, рейс приземляется в 14:30.
Странное чувство
Зал прибытия в аэропорту был полон людей, а я держал перед собой быстро склеенную табличку с именем: ЛИЛЛА.
Из толпы ко мне подошла молодая женщина, отбрасывая свои медово-русые волосы и решительно таща за собой чемодан. Как только я ее увидел, меня охватило странное чувство.
Как будто я уже видел ее.
— Здравствуйте, сэр! — сказала она с легким акцентом. — Я Лилла.
— Добро пожаловать в Будапешт! Зови меня просто Давидом.
Она улыбнулась. Эта улыбка… Мое сердце на мгновение пропустило удар.
— Может, я заберу твой багаж? — быстро спросил я, пытаясь избавиться от этого чувства.
Особенные отношения
По пути в офис Лилла рассказывала о своем переезде и волнении из-за новой работы. В ней было что-то необъяснимо знакомое.
— Надеюсь, ты не против, но по четвергам наша команда обычно обедает вместе. Хочешь присоединиться? — спросил я, пытаясь разрядить напряжение.
— О, это было бы здорово! В Германии говорят: «Обед — половина работы.»
Я рассмеялся.
— А у нас говорят: «Время летит, когда есть обед!»
Она рассмеялась и покачала головой.
— Это ужасно! Но мне нравится.
За обедами мы все больше сближались. Ее юмор идеально сочетался с моим — сухой, немного темный, но всегда точный.
— Ты и Лилла как будто родственники, — как-то сказал Золт о бухгалтерии.
Я засмеялся.
— Она могла бы быть моей дочерью.
Как только я произнес эти слова, что-то внутри меня сжалось. Мы с Каталиной всегда мечтали о ребенке…
Приглашение и холодный душ
Однажды Лилла постучала в мою дверь.
— Давид, моя мама приедет на следующей неделе в гости. Не хочешь присоединиться к нам на ужин? Она очень хочет познакомиться с моим новым начальником!
Я не мог отказать.
Ужин изменил всё.
Как только мы сели за стол, мать Лиллы, Эрика, смотрела на меня пронзающим взглядом. Когда Лилла вышла в туалет, она неожиданно схватила меня за руку.
— Не смей так смотреть на мою дочь! — прошипела она.
Я застыл.
— Что?
— Я знаю всё о тебе, Давид. Всё.
Правда
— Я не понимаю, о чем вы говорите.
Эрика наклонилась вперед, и ее голос начал дрожать.
— Я расскажу тебе одну историю. О любви, предательстве и втором шансе.
Ее слова пробили мне грудь, словно пули.
— Однажды была женщина, которая больше всего на свете любила своего мужа. Однажды она связалась с давним другом — человеком, с которым ее муж поссорился много лет назад. Она встречалась с ним тайком, чтобы помирить их.
Мои руки сжались в кулаки под столом.
— В тот день, когда она собиралась сообщить, что ждет ребенка, ее муж получил фотографии.
Мир закружился вокруг меня.
— Ревнивая сестра украла моменты. Прогулки в парке. Тайные встречи. Муж не спрашивал, не доверял ей — просто прогнал ее.
Мое сердце бешено колотилось.
— Самолет разбился.
— Каталина… — прошептал я.
Эрика кивнула.
— Она выжила.
Она посмотрела мне в глаза через стол.
— А Лилла?
Мой рот высох.
— Твоя дочь.
Возможность начать снова
Лилла, моя дочь, которую я никогда не знал. Женщина, которую я похоронил, все же сидела передо мной.
Лилла вернулась, и когда ей рассказали правду, она потрясенно взглянула на меня.
— Папа…?
Ее голос был как потерянный сон.
Могу ли я попросить прощения? Понимает ли она?
Когда я обнял ее, 23 года боли, сомнений и горя прорвались во мне.
Судьба дала второй шанс. И я не хотел снова их терять.
